ПАСТУХИ

НАШЛА КОСА НА КАМЕНЬ

Пастухи, как известно, люди непростые. Некоторые запросто с лешими водятся, а некоторые сами по себе разные тайны знают.

Как-то раз шли артельщики из деревни в город, а среди них был старик-колдун, он и говорит:

- Вон там пастух стадо пасет, вы меня подождите, а я у него коровушку задавлю, нам мяска надолго хватит.

Мужики присели отдохнуть, а старик скрылся за кустами. Вдруг видят артельщики - оттуда валит страшный-престрашный медведише, да прямо в стадо. А пастух сидит на пеньке, вяжет лапоть и даже не глядит, что медведь идет.

Медведь залез в стадо и давай соваться к коровам. Совался, совался, но ничего не мог сделать; так и пошел в кусты опять. Видят артельщики - возвращается старик:

- Нет, - говорит, - ребята, я хитер, а пастух еще хитрей. Уж не знаю, куда он настоящих коров подевал: вместо них пеньки на поляне пасутся! Какую ни схвачу, все пенек, аж зубам тошно стало.

«Я ЗА НЕЙ ВСЮ ВСЕЛЕННУЮ ОБЕЖАЛ!»

Когда стал пастухом Егорка, в деревне нахвалиться не могли. Коровы вечером возвращаются гладкие да сытые, молоко из них ведрами льется. Находились, однако, люди, которые шептали: «Связался-де пастух с лесным хозяином!» Ну что ж, их правда.

Еще когда Егорка только брался мирское стадо водить, он поступил так, как дед учил: пришел в чащобу, свалил осинку и, отрубив от нее чурку, крикнул что было сил:

- Ау-у!

- Ау-у! - отозвалось где-то вдалеке.

Тогда парень вторую чурку отрубил и снова крикнул:

-Ау-у!

Откликнулось ближе.

Перерубил чурку в третий раз:

- Ау-у!

И тут зашумело, затрещало, загукало совсем близко. У Егорки коленки затряслись, однако он не оплошал, а быстро промолвил:

- Дядя леший, покажись не серым волком, не черным вороном, не елью жаровою, покажись таким, каков я!

И встал он перед парнем - с виду вроде мужик да и мужик, только больно космат, ну и пола, как водится, не на ту сторону запахнута.

- Знаю, - говорит, - ты внучок старого пастуха. Небось помощи от меня ищешь? Егорка ему и выложил все, что хотел. Да, просит помощи у лесного хозяина, чтобы коровок волчок не брал, медведь не драл, чтоб в болоте не вязли, в чащобе не дрязгли.

- А сколько отступного положишь? - спросил леший. - Мне пару коров за лето вынь да положь!

Ну что ж, святое дело - за труд платить. Без его, хозяйского, пригляду не одной, не двух - куда больше скотины пастушок не досчитывается к осени!

- По рукам, - говорит Егорка.

- Порукам, - кивнул леший.

Вроде бы все сказано, а он не уходит, хитро так глазом водит. Вспомнил Егорка еще один дедов завет и выпалил:

- Знаю, ты внучок старого пастуха! Захохотал леший - и исчез, как сквозь землю провалился. Егорка облегченно дух перевел. Ну да, это надобно знать: если заговорил с лешим, непременно запомни самые его первые слова. Повтори их - он и провалится, а нет - может тебя с собой увести, до самой смерти в лесу блукать будешь!

Вот с тех пор и повелась в Егоркином стаде удача. Он за коровками почитай и не таскался. Придет на полянку, какая покраше, сядет под деревцем - и спит, а они, вражон-ки, уже тут как тут. Вражонков-помощников ему на Ильин день леший нагнал целую тьму, да еще советовал:

- Бери вон того, кривого!

Вражонок-то как схватит лозину, как крикнет - стадо и повалит по дороге, никуда не шарахаясь. Слушаются, словно мышки кошку!

И вот однажды приключилась такая история. Егорка, по обыкновению, дремал в тенечке, а одному крестьянину, который с поля ехал, вдруг запало в голову забрать свою Чернушку из стада. Увидал он ее, накинул веревку на рога и увел за собой в деревню, не сказав пастуху и полслова. Егорка и не видел ничего.

Настал вечер. Взялся пастух стадо пересчитывать, а одной коровы и нет. Он сразу к «подпаскам» своим:

- Где Чернушка?!

Вражонки туда-сюда - нету коровушки! Искали, искали, по всем болотинам и буеракам пробежались - нету! Кликнули лесного хозяина. Он как начал помощников бранить - от тех клочья полетели. Потом спрашивает Егорку:

- Какова была из себя корова?

- Черная, пригожая такая, - всхлипывает тот. - Один рог подпилен, три ноги белые, одна черная. И на хвосте белая метина. Леший только за голову взялся. Потом угрюмо говорит:

- Ладно, не реви. Коли сговорились мы с тобой, значит, найду корову. Сиди тут, жди.

Ну, прошло сколько-то времени, слышит Егорушка - кто-то ломит через чащу. Глядь - Чернушка, родимая! Обрадовался пастушок - и погнал стадо в деревню, даже спасибо лешему не сказал.

Утром собирает Егор стадо, глядит - а в нем две Чернушки. И схожи, будто вылитые. У каждой рог подпилен, три ноги белые, одна черная. На боку и хвосте белые метины. Чудеса, да и только! А тут хозяйка подоспела:

- Мой-то вчера коровку из лесу увел, тебе не сказав, ты уж прости, Егорушка, на тебе пирожка.

- Ну, что моя коровушка? Какова?

Егор ну хохотать и давай рассказывать, что вчера мужик увел Чернушку, пока он спал. Да и подавился хохотом, когда увидал, как на него леший смотрит:

- Спа-ал? Да я всю Вселенную обежал, пока вторую такую корову нашел! Думал, по моей вине загинула! А ты, значит, спал?! Ну, так поспи еще!

Схватил он Егорку, узлом завязал да и засунул его в дупло. Весь день он там сидел и ночь сидел. Стадо само пришло в деревню, все чин-чином. А пастуха нет. Уже наутро пошли мужики его искать да из дупла вынули.

Сколько потом Егорка лешего ни задабривал, сколько яиц крашеных да пирогов ему ни носил - все, дружба врозь пошла. Кое-как избыл Егор свой пастуший срок, а потом поступил к бондарю в ученики.

Известное дело: если пастух с лешим поссорился, не будет ему больше удачи. И в лес ему лучше вовсе не соваться.